2 / 4
2
БОЛЬШАЯ ИЗЛУЧИНА ДОНА
ЭССЕ
Я родился в большой излучине Дона, где началась и закончилась
Сталинградская битва. Как всякий мальчишка послевоенного времени ходил в
степь не только для того, чтобы собрать букет для мамы, вылить сусликов, но и
найти в местах гремевших боёв оружие. Мы, казачата, играли в войнушку не с
деревянными примитивными винтовками или пистолетами, а с настоящими
трёхлинейками, карабинами, десятизарядками и, кому повезло, с советскими и
немецкими автоматами. Однако ППШ со «Шмайсерами» были редкой удачей, как
и станковые пулемёты или противотанковые ружья. Но они тоже входили в наш
арсенал.
Мы иногда плутали в поле, да выручали столбы электролиний – по ним
выходили к какому-либо хутору, а уж от него найти дорогу домой не составляло
труда.
Но даже увлечённые оружейными поисками замечали красоты родной
стороны. Отдыхая на холме, сидели обдуваемые лёгким, настоянном на запахе
трав ветерком, восторгались высотой небосклона и бескрайними просторами.
Весной степь переливается множеством красок. Янтарные россыпи
одуванчиков хороводятся с ромашками, вплетаются в сиреневые кисти шалфея.
Розовеют среди густотравья мышиный горошек и клевер, отливают разными
оттенками зелёного тона пырей, тысячелистник, разбегается по раздольям серо-
голубая полынь. А венчает весенний венок донская гордость и краса – тюльпаны,
лазоревые цветы по-казачьи. Красные, охристые, рябые, оранжевые, белые – не
перечесть оттенков. Они притягивают взор, заставляют замереть дыхание, а
потом громко застучать сердце от дивной красоты. Сейчас продаются
окультуренные тюльпаны, крупнее, толще в стебле, но нет в них первозданной
прелести и еле уловимого запаха, исходящего от дикого. Всунешь нос, бывало, в
середину лазорика, запачкаешься пыльцой ради шутки и радуешься: и друзей
насмешил и вдохнул вместе с тюльпановым ароматом степной дух.
А ещё на просторах Обдонья растёт ковыль-трава. От малейшего дуновения
её султаны начинают перекатываться волнами, седеть, переливаться серебром и
зеленью. По поверью ковылушки много там, где много пролито людской крови.
Наверное, в этом есть доля правды. В битве за Сталинград она лилась реками по
большой донской излучине. А сколько кровушки впитала земля во время
гражданской войны, казацких восстаний, набегов басурман на хутора и станицы?..
Поэтому волнуется ковыль и седеет …
Мало-помалу утихает весеннее буйство красок, облетает цвет с тернов и
яблонь-дичек, с грушин и шиповника, которые ютятся по склонам балок.